«Одиссея». Около 750 года до нашей эры
Я — Одиссей Лаэртид.
Измышленьями хитрыми славен
Я между всеми людьми.
До небес моя слава доходит.
На издалека заметной Итаке живу я.
Гора там Вверх выдаётся — Нерит, колеблющий листья.
Немало Там и других островов, недалёких один от другого:
Зам и Дулихий, покрытый лесами обильными Закинф.
Плоская наша Итака лежит, обращённая к мраку,
К западу, прочие все — на зарю и на солнце, к востоку.
Почва её камениста, но юношей крепких питает.
Я же не знаю страны прекраснее милой Итаки.
<...>
Слаще нам нет ничего отчизны и сродников наших,
Если бы даже в дому богатейшем вдали обитали
Мы на чужой стороне, в отдаленьи от сродников наших.
Ну, расскажу я тебе о печальном моем возвращеньи,
Зевсом ниспосланном мне, когда Илион я покинул.
Ветер от стен илионских к Исмару пригнал нас, к киконам.
Город я этот разрушил, самих же их гибели предал.
В городе много забравши и женщин и разных сокровищ,
Начали мы их делить, чтоб никто не ушёл обделённым.
Стал тут советовать я как можно скорее отсюда
Всем убежать, но меня не послушались глупые люди.
<...>
Тучи сбирающий Зевс на суда наши северный ветер
С вихрем неслыханным ринул и скрыл под густейшим туманом
Сушу и море. И ночь ниспустилася с неба на землю.
Хороший алфавит напоминает сплочённую группу людей, в которой каждый на своём месте.
Обычно я просто пробую самые разные вещи и не очень волнуюсь о модульной сетке или структуре до тех пор, пока не почувствую, что понимаю, что я делаю. А после этого я убираю всё лишнее. Если вы начинаете с порядка, очень сложно достигнуть небрежности.
Я ничего не сообщаю своим зрителям, вместо этого я даю им пустой сосуд. От них же, в свою очередь, я ожидаю, что они сами поместят туда что-нибудь — собственные сообщения или изображения. Это очень важный аспект коммуникации — принятие того факта, что другим людям есть что сказать.